С.Иванеев и А.Навальный, дебаты в г.Калуга, июнь 2015 г.
«То, что справедливо с точки зрения морали или даже права, может оказаться не справедливым в социальном плане»
Фридрих Энгельс
Последнюю неделю меня осаждают военные журналисты и политологи с «оборонным сознанием» с просьбой прокомментировать инициативу Навального и его заместителя Волкова относительно введения в стране режима чрезвычайного положения и реализации их программы «Пять шагов для России», где Навальный призывает ставить подписи под программой, касающейся прямых выплат населению. Алексей не одинок в своем стремлении, с подобными инициативами выступают и руководители КПРФ, кажется что это некая необходимость, реализации которой противится только «путинский режим».
Данный интерес журналистов вызван тем, что в середине нулевых я впервые защитил диссертацию в ВУМО по совершенствованию правотворческой и правоприменительной деятельности органов государственной власти, органов военного управления, направленных на эффективную реализацию чрезвычайного законодательства, и нахожусь, как говорится, «в теме» популистских мер Навального и его команды, т.к. любому здравомыслящему человеку понятно, что социальная помощь населению, безусловно, нужна, но, в частности, ее необходимо осуществлять дифференцированно.
Декларируемая Навальным попытка введения режима ЧП в России для получения после его окончания от государства неких льгот, является либеральным популизмом, она по сути есть «христианское стремление дать людям вместо хлеба насущного мыльные пузыри» (М. Горький). Если бы Навальный занимался реальной политикой, а не сливом полученного от спецслужб компромата, то он бы потрудился изучить чрезвычайное законодательство и прочитать хотя бы работу И.Л. Петрухина − крупного и известного специалиста в области уголовного судопроизводства, организации судебной власти, защиты прав граждан при расследовании преступлений и рассмотрении уголовных дел в судах, который написал ее в далеком 1993 году[1], т.е. когда Алексей Навальный в возрасте 17 лет после окончания Алабинской средней школы в военном посёлке Калининец, по его же словам, готовился к поступлению на юрфак РУДН и штудировал Основной Закон государства.
Игорь Леонидович Петрухин писал тогда, что при социальных конфликтах должны преобладать меры сдерживания и принуждения, а при социальных бедствиях – меры спасения и помощи. Так что нужно быть абсолютно наивным и недалеким человеком, чтобы думать, что проблемы «спасения» обедневших россиян якобы волнуют правящую группу, которая «вдруг» после окончания возможного режима ЧП начнет оказывать материальную помощь населению.
Сегодня необходимо признать, что о введении режима чрезвычайного положения не говорит только ленивый, и даже московские куртизанки узнали неожиданно о наличии Конституции РФ и, совместно с другими активистами введения режима чрезвычайного положения, выступают практически в качестве «полезных идиотов», настаивая на введении ЧП. Но одно дело, когда об этом говорят сентиментальные и туповатые куртизанки, а другое дело, когда представители так называемой оппозиции. Складывается впечатление, что позитивная роль политической оппозиции заключается не в классическом развитии свободы выражения мнения, особенно в части обеспечения и защиты инакомыслия, а в типичном реализации феномена «зубатовщины» XIХ века, которая, как известно, была направлена на то, чтобы в условиях развития социал-демократического движения в России отвлечь огромные массы людей от политической борьбы с монархической властью и преобразовать это движение в вынесение только лишь экономических требований к правительству.
Любому здравомыслящему человеку и тем более специалистам в области конституционного законодательства понятно, что в России при отсутствии политико-правовых условий режим чрезвычайного положения может быть использован как «политическая дубинка», т.е. как средство подавления политической активности народных масс, борьбы с политической оппозицией.
Ст.56 Конституции Российской Федерации гласит, что чрезвычайное положение на всей территории России или в ее отдельных местностях может вводиться при наличии обстоятельств и в порядке, установленных федеральным конституционным законом. Перечень обстоятельств имеет исчерпывающий характер и расширительному толкованию не подлежит. Любой конституционалист понимает, что соединение в одном законодательном акте принципиально разных оснований объявления чрезвычайного положения и разных по интенсивности правоограничений представляется недопустимым.
Вполне представляется, что первопричина концепции о массовых беспорядках, с одной стороны, а о стихийных бедствиях, авариях, катастрофах, с другой, имеет самый настоящий политический характер. После долгих лет неприятия отечественной юридической наукой института чрезвычайного (исключительного) положения, считавшегося атрибутом стран противоположного лагеря, и с учетом острого политического кризиса на рубеже 1980-90-х гг. вполне понятно было желание законодателя сместить акцент внимания от возникающих социально-политических противоречий в сторону чрезвычайных ситуаций, связанных со стихийными и технологическими бедствиями.
Неужели Алексею Навальному и его подручным юристам непонятно, что использование института чрезвычайного положения создает опасность неоправданных отступлений от обязательств в области прав и свобод человека, которые они с пеной у рта и отстаивают?!
Дело в том, что основания и ограничения этих, совершенно различных по характеру чрезвычайных ситуаций, столь переплетены в законодательстве, что их дифференцированное применение крайне затруднено. Велика опасность применения властью самых суровых чрезвычайных мер, крайне жесткого режима к гражданам, терпящим экологическое бедствие, переживающим техногенную катастрофу, аварию, эпидемию.
Надо сказать, что этот «чрезвычайный» ажиотаж Навального вновь привлек мое ослабленное внимание к нему и это связано с тем, что я вспомнил, как ранее забытый в камере «соратниками по борьбе» г-н Удальцов тихо отъехал из Москвы на четыре с половиной года «общего режима». Борис Немцов был убит. Но обнаружилось, что парнишке из подмосковного Алабино точно так же абсолютно нечего сказать людям, как и давно и бесповоротно надоевшему старцу Явлинскому. А ведь, казалось бы, они оба вскормлены у одного родимого госдеповского корыта!
Неужели настолько поредели ряды специалистов по России, что уже некому заметить, что у Навального прочная репутация козла, регулярно отводящего на бойню очередное стадо баранов, рвущихся стать хоть чьим-нибудь шашлыком?! Ну, подскажите ему, наконец, идею покаяться прилюдно (у нас это очень любят). Или хотя бы извиниться за собственные несовершенства.
Однажды президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский просветил всех относительно подлинного смысла слова «толерантность». Оказывается, это всего лишь умение предать всех, исходя из собственных интересов. Но можно ли быть очень суровыми к Навальному, если славная традиция брать деньги у всех, кто дает, позволяла российской «оппозиции» хорошо кушать еще задолго до 1917 года?
Достаточно вспомнить хотя бы случившуюся в Париже в 1904 году славную тусовку «оппозиционных» сил, профинансированную японской разведкой. Туда, кстати, побрезговал явиться только русский гений Георгий Плеханов. И уже целая армия авторов «оттопталась» на слухах, что якобы агентом полиции был сам Сосо Джугашвили! Использование двойных агентов давняя славная (и не только российская) традиция, сопровождаемая регулярными убийствами министров (даже премьера Столыпина), позволяющих ревизорам проверять всё ли до копейки из секретных фондов тратится на жизненно-важную стране (тайной полиции) агентуру.
Но такой агент, само собой, должен вести себя аккуратней, не мелькая на ритуальном поедании сосисок из общего котла в резиденции посла США и не страшась попадания на зону, где даже при самом скромном финансировании можно с комфортом провести время, заработав ореол «мученика» и поправив здоровье. Сегодня в любой банде столько информаторов наших и зарубежных спецслужб, что опера, отправляясь на очередную «сдачу», всерьез боятся перестрелять «коллег». Ведь очередные «борцы за Светлое Будущее» страстно мечтают о повторении октября 1917 года. Тогда тоже один из будущих руководителей взятия Зимнего дворца Григорий Чудновский, прибывший на одном пароходе с Троцким, вломился с отрядом боевиков арестовывать министров Временного правительства, и выслушал от одного из арестованных министров недоуменную реплику: «Так ведь наши с вашими вроде бы уже обо всем договорились?!».
Спецслужбам случается часто договариваться о совместных действиях типа совместного устранения Чаушеску, не желавшего «перестраиваться» по московским стандартам. Но никакой «куратор» не подарит агенту героического ореола страдальца за народ, при наличии коего пьяный «страдалец» может на глазах у толпы репортеров невозмутимо пописать на колесо самолета в иноземном аэропорту.
Ну, разве способны перевесить полноценную отсидку Сергея Удальцова за колючей проволокой жалкие административные аресты Навального на 15 суток да условная судимость за фокусы, для всех других оборачивающиеся нешуточной отсидкой?!
Вспоминаю эпизод, когда на «праймериз» в Калуге столичному гостю мы с известным адвокатом Александром Зориным попытались очень вежливо намекнуть, что "пацан" выпал из времени и пора бы уже обновить репертуар, и при этом питомец ускоренных курсов Йельского университета (что ничуть не лучше «ликбеза» Высшей комсомольской школы) начал тупо нам хамить, вызывая жгучее желание дать ему в морду. И стало до глубины души жаль инвестирующих в него господ. Ибо сей «морепродукт» никогда не соберет достаточно голосов российских обывателей хотя бы из-за несоответствия национальному типажу. «Майдан» в Москве не замутить без учета блистательного польского опыта.
Когда смутьяны, вышедшие из стен одной варшавской гимназии, где учились детки высших чинов партии и государства, набили себе шишек в безуспешных попытках хотя бы поколебать «реальный социализм» и поняли, что за интеллигентом Польша никогда не пойдет. Они сознательно ушли в тень, и воспитали десятка полтора толковых рабочих лидеров. Среди которых электрик гданьской верфи Лех Валенса, удостоенный Нобелевской премии «за защиту прав рабочих» выделялся лишь большим соответствием национальному типажу. Они писали своим воспитанникам сценарии политических акций, речи. И старались «не слышать» предупреждений Анны Валентынович, одной из основательниц профсоюза «Солидарность», к сожалению, ставшей впоследствии жертвой авиакатастрофы в Смоленске 2010 года, что пан Лех «стукач»: «Бизнес! Ничего личного!».
В результате 4 июня 1989 года в Варшаве появилось первое в Восточной Европе некоммунистическое правительство. А президента Валенсу домохозяйки забросали обглоданными костями, когда он позволил себе поднять цены на мясо. И вся Польша дружно одобрила порыв трудящихся женщин. Но наши «оппозиционеры» слишком любят себя в «искусстве возможного», каковым принято именовать политику. Исчезновение с телеэкрана для них страшнее повешения. А на имитацию борьбы с дворцами, хранилищами шуб, самолетами с бриллиантовыми стразами мы после алкаша Ельцина и его «борьбы с привилегиями», обернувшейся чудовищным разворовыванием страны, более не купимся.
Вполне возможно, что спустя какое-то время раскаявшегося за свои «грехи» Навального ждет судьба фрейлины императрицы Анны Вырубовой, посвятившей всю себя религиозному служению и решившую уйти в монахини с принятием пострига на Валааме. Благодаря этому она прожила спокойную и благостную жизнь до 1964 года. Мне представляется, что «Навальный в схиме» смог бы заменить основателя Среднеуральского женского монастыря — схиигумена Сергия (Николая Романова), проклявшего всех, кто посягает на закрытие храмов из-за пандемии коронавируса, и лишенного за это права проповедовать. Этот благочестивый поступок Навального смог бы отвлечь внимание уставшего от безделья в самоизоляции российского электората и внести колорит в политическую апатию общероссийского голосования по поправкам к Конституции России.
Когда выходящая в Токио англоязычная «The Japan Times» помещала на видном месте фото улыбающегося президента США Рональда Рейгана с текстом «Это первая счастливая улыбка г-на президента за минувшую неделю, ибо всю неделю его мучил жесточайший запор» - сарказм, конечно, тогда присутствовал, но всё же первичным было сочувствие. А к Алексею Навальному сочувствия нет вообще, все-таки это прожженный и циничный блогер, который, к сожалению, не виноват, что его учили по старым шаблонам.
Безусловно, что в Российской Федерации, как и на Западе политическая оппозиция является неотъемлемым элементом политической конкуренции и одним из уровней представительной демократии, и мы, представители свободомыслия, уважаем призыв к мировому сообществу, прозвучавший в Резолюции ПАСЕ 1601 (2008) «Процедурные рекомендации относительно прав и обязанностей оппозиции в демократическом парламенте»[2]: нужно искать механизмы институционализации и обеспечения прав политического меньшинства.
Но при этом, вместе с тем, мы также должны признать и провокационный характер тех представителей оппозиции, которые выполняют роль попа Гапона, и требуют от власти неоправданных отступлений от обязательств в области прав и свобод человека при введении режима чрезвычайного положения.
Но сами боятся реального введения любых чрезвычайных мер, понимая, что в условиях ЧП заниматься самопиаром и сбором на него денег станет невозможно, а любые провокации в условиях ЧП будут резко пресекаться.
Итак, вместо требований соблюдения исполнительной властью законов и Конституции, создания в России будущего правового общества, где Московский Суд рассматривал бы дела подобно Высшему Суду Лондона, являясь образцом судопроизводства, нас толкают к разрушению «системы» через ее дискредитацию. Чем хуже – тем лучше, «разрушим старый мир до основанья», - это всё уже было неоднократно …
Sapienti sat! (лат.) – Для понимающего достаточно!
Сергей Иванеев, кандидат юридических наук, президент некоммерческой организации «Ассоциация граждан XXI века за развитие светскости и гуманизма»
[1] См.: Петрухин И.Л. Правовой режим в условиях социального бедствия // Государство и право. –1993. – №2. С.47.
[2] См.: Государственная власть и местное самоуправление. 2008. № 9.
