Сегодня, в ХХI в. понятия «глобальность», «глобализация», «глобалистика» являются некой основой для понимания современного состояния и перспектив человеческой цивилизации.
За последние 30-40 лет общественные отношения изменялись кардинально – они не просто усложнялись, но становились все более взаимопроникающими, открытыми и взаимозависимыми, т.е. глобальными.
Глобализация общественных отношений взаимосвязана с формированием глобальных подсистем: финансовых, экономических, торговых, информационных, культурных и пр. Уровень развития подсистем общества не однороден, что порождает нарушения баланса, социальные конфликты и потрясения.
Однако, политическая система отстает значительно, тормозит, иногда движется вспять, предопределяя комплекс глобальных проблем, в том числе безопасности (и вплоть до уничтожения цивилизации).
Приходится признать, что меры, предпринимаемые международными организациями для достижения более тесного политического единства, оказались не достаточно эффективными.
Полагаю, что глобальные проблемы, так или иначе, взаимосвязаны с разрывами между экономической интеграцией и политической дезинтеграцией.
В последние десятилетия научное сообщество пришло к пониманию, что глобальные вызовы требуют глобальных ответов не только в виде укрепления сотрудничества, но политического единства и интеграции (вплоть до уступки как минимум части национального суверенитета).
Важнейшими задачами глобалистики являются выявление тенденций развития глобальных процессов и проблем, а также выработка практических рекомендаций. Соответственно, формирующаяся правовая глобалистика призвана создать теоретико-правовую и нормативную базы для реализации упомянутых рекомендаций и решения глобальных проблем.
Весомым фактором политической дезинтеграции является эксплуатация политиками этноконфессиональных разделительных принципов в рамках отношений государства с различными конкурирующими между собой религиозными объединениями, а в более широком смысле – отношений политики и религии.
Власть предержащие любили и умели «скрещивать» политику с религией для своей пользы. Ещё Ф. Ницше говорил, что «сила, которая лежит в единстве народного сознания, в одинаковых мнениях и общих целях, охраняется и скрепляется религией, за исключением тех редких случаев, когда духовенство не может сойтись в цене с государственной властью и вступает в борьбу с ней...»1.
Таким образом, исходя из своего понимания пользы религиозные лидеры, как правило, не возражали, а «...правящие лица и классы просвещены относительно пользы, которую приносит им религия, и, таким образом, в известной мере чувствуют себя выше религии ...»2.
Идея сакрализации (освящения) власти не нова, а властные группы всегда стремились культивировать сакральное отношение к государству. История сохранила немало свидетельств использования религиозных объединений для удержания власти.
По словам Альтинга фон Гейнзау «история повсюду учит нас, что соблазн господства и злоупотребления властью можно победить, только организовав противовесы власти. Одна ветвь должна ограничиваться и уравновешиваться другую. Призыв к добродетели, Откровению или истине никогда не был достаточным, чтобы совладать с искушением, - нам это слишком хорошо известно из нашей христианской европейской истории»3. Поэтому необходимо ограничить власть, чтобы она не превратилась в абсолютное зло. Разделение властей, наряду с другими взаимозависимыми принципами демократического правового государства и гражданского общества должно если не предотвратить, то свести к минимуму злоупотребления властью и их негативные последствия.
Современный принцип разделения властей неразрывно связан и даже невозможен без разделения светской и «духовной власти», т.е. государственных институтов и религиозных объединений. Несмотря на то, что исторически первоначальной целью отделения церкви от государства было вытеснение религии из всех сфер, относящихся к государственной компетенции, и ограничение влияния церкви на политическую жизнь общества, этот принцип многие называют одной из важнейших гарантий свободы совести. В своё время «признание основополагающего принципа свободы мысли и совести сметало с лица земли старую эпоху иерархии властей»4.
В то же время, «власть имущие в области политики и религии боятся потерять контроль за своими подданными и приверженцами. Разнообразие кажется им разрушением, независимость – анархией, обмирщение – потерей веры. Чтобы сохранить контроль или коллективное самосознание, они выстраивают великое разобщение, противопоставляя народы, Церкви, государства, политические системы и цивилизации»5.
Реализация прав человека невозможна без светскости государства и выступает необходимым условием сокращения и преодоления разрыва между властью и обществом, не революционного, но эволюционного ограничения власти одних людей над другими, и, в конечном итоге, выступает воплощением свободы человека, как объективного требования современных глобализирующихся общественных отношений.
Таким образом, разделительные этноконфессиональные принципы, основанные на союзе религии и политики и лежащие в основе национальных государств, являются крайне серьезной проблемой. Принцип светскости (полагаю, мировоззренческого нейтралитета) государства в качестве важнейшей гарантии разграничения религии и политики, реализации свободы совести, снижения накала политических конфликтов не получил должного развития. В частности, он не закреплен в принципах и нормах международного права. Даже те государства, которые декларируют светскость, практикуют вмешательство в деятельность религиозных организаций и неправовой контроль мировоззренческой сферы вообще, что неизбежно порождает нарушения прав человека и конфликты.
Для устранения препятствий позитивной интеграции необходимо в правовом поле разграничить религию и политику, сформировать эффективные правовые механизмы, направленные на ограничение политико-идеологической эксплуатации этноконфессиональных факторов.
Полагаю, что позитивная глобальная интеграция невозможна без разграничения политики и религии на основе реализации принципа светскости государства, как мировоззренческого нейтралитета.
Глобальные правовые механизмы, направленные на реализацию прав человека, толерантность и защиту от нетерпимости и дискриминации, должны стать сегодня фундаментом трансформации политических систем, ценностных ориентаций, формирования глобального мышления и перехода к устойчивому развитию.
Таким образом, в современных условиях глобализации общественных отношений реализация принципа светскости государства на международном и внутригосударственном уровнях является необходимым условием не только процветания отдельных государств, но выживания и устойчивого развития человеческой цивилизации.
1 Ницше Ф. Взгляд на государство // Сочинения в двух томах. Т. 1. М.: 1990. С. 443.
2 Там же.
3 Альтинг фон Гейнзау Франс А.М. Как совершить переход к правовому обществу? М. 1997. С. 51.
4 Там же.
5 Там же.
Бурьянов С.А. к.ю.н., ведущий научный сотрудник Института свободы совести, доцент кафедры МП и ПЧ ГБОУ ВПО МГПУ
